- Уже готов, милый? - в сладостном порыве прошептала она. Перевернувшись на живот и встав на колени, она сказала...
     - Скорее вставляй, и кончим вместе.
     Джек провёл пальцем по глубокой ложбинке, идущей от копчика до самого клитора, и погрузил два пальца в пульсирующее влагалище. Он почувствовал, как вздрогнула Джейн, когда он невольно коснулся её заднепроходного отверстия, и подумал, что непременно попросит любить её таким изощрённым образом. А пока, вытащив пальцы из её дыры, он вогнал туда свой готовый кол и продолжал терзать её детородящий канал до тех пор, пока она не закричала от нахлынувшей волны оргазма. Он спустил секундой раньше, но подождал её конвульсий, буравя её щель своим мощным молотком.
     Джейн буквально опала на смятые влажные от пота простыни, поражаясь сексуальной силе своего сына. Она знала, что у него ещё не было девушки, но при совершенной неопытности он творил настоящие чудеса. Она хотела бы научить его ублажать её ртом, но это может подождать. А пока она наслаждалась крепкими объятиями, в которые немедленно попала, едва Джек лёг рядом. Красивая загорелая рука сына рассеянно ласкала её крутое белоснежное бедро, а его спокойное уверенное дыхание навевало дремоту. Джейн чувствовала, что, несмотря на немалый сексуальный опыт, она никогда в жизни не была настольно удовлетворена и никогда не испытывала к любовнику такой всепоглощающей страсти. К тому же она была на сто процентов уверена, что и она привлекательна для него как женщина и может подарить ему незабываемый опыт. Джек действительно никогда ни к кому не пылал страстью, он всегда, сколько себя помнил, боготворил мать. Она была самой желанной, единственной и близкой из всех женщин, каких он знал в своей жизни. Поэтому их союз был настолько гармоничен, что казался заключённым на небесах. Джек прогулял школу, занимаясь проблемой под названием "Патрис". Эта женщина сразу показалась ему чересчур доброжелательной, если не сказать слащавой. Да, она помогла им на первых порах, но не без злого умысла. Джек не мог даже помыслить о том, чтобы делить расположение матери с кем-нибудь ещё, поэтому во что бы то ни стало должен был избавиться от докучливого внимания мэрши.
     Сегодня Патрис работала дома, что облегчало задачу Джека. Он пришёл без приглашения, но вряд ли она откажется принять его. Патрис не ожидала его появления и сразу насторожилась. Как гостеприимная хозяйка, она предложила молодому человеку выпить, он не отказался от виски со льдом.
     - Джек, я не понимаю, чем обязана...
     - Я могу всё объяснить, мисс Эриксон, - спокойно сказал Джек. - Вы домогались моей матери, и это было ошибкой. Если вы следили за судебным процессом, то помните, какой скотиной был мой родитель. Он бил маму и меня, и мы вздохнули с облегчением, когда он сдох. Я больше не хочу бояться и прятаться, а вы, мисс Эриксон, угрожаете моему покою.
     - Что ты хочешь этим сказать? - с вымученной бравадой в голосе спросила Патрис, отступая к высокому французскому окну, ведущему в сад.
     - Только то, что не желаю больше слышать о ваших оскорбительных предложениях. А так же то, что сейчас трахну вас так, что вы вообще забудете о женщинах.
     - Ты не сделаешь этого... - с ужасом прошептала Патрис.
     - Хотите поспорить?
     Джек не случайно занимался баскетболом. Он был лучшим защитником в команде, потому что мог предугадать следующее движение противника. Поэтому он без труда перехватил бросившуюся к телефону женщину и повалил её на пол. Она слабо вскрикнула, ударившись головой об пол, и открыла рот, чтобы закричать, но Джек впился в него жёстким поцелуем, в котором не было ни капли страсти и сострадания. Он грубо рванул на ней шёлковый халат, обнажив небольшую крепкую грудь и плоский подтянутый живот. Но сейчас плотские утехи не интересовали его. Он был полон желания покарать шантажистку, угрожавшую его любви, его мамочке, поэтому сунул руку ниже, в плотно облегающие трусики. Там было сухо и жарко как в пустыне. Сжав горло помертвевшей от страха и унижения Патрис, Джек устроился между её бёдер и, расстегнув джинсы, вытащил помятый, но твёрдый как скала фаллос. Он не думал о том, что может причинить ей боль, потому что был слишком зол и слишком возбуждён, чтобы вообще думать о чём-либо. Раздвинув головкой буйную растительность на лобке женщины, он рывком вогнал член в её болезненно сжатый канал, который изо всех сил противился вторжению. Но Джек был гораздо сильнее. Чем глубже ему удавалось продвинуться, тем крепче он сжимал горло несчастной жертвы. Наконец, его пылающий посох погрузился до конца её влагалища, и мальчик стал безжалостно насиловать обидчицу своей матери. Он был жесток до остервенения, и ему доставили неописуемое удовольствие её слёзы. Она рыдала от боли, ужаса и бессильной злобы, потому что не была способна оказать достойного сопротивления. Впрыснув в неё первую струю семени, Джек вытащил свой конец и оросил молочно-белой густой жидкостью лицо, живот и лоно несчастной женщины. После чего поднялся и невозмутимо поправил одежду.
     - Надеюсь, вам было так же хорошо, как и мне, - с усмешкой сказал он. Прежде чем уйти, он влил в её опухший рот остатки своего виски и кончиком пальца коснулся её носа.
     - Это был наглядный пример того, как я расправляюсь с обидчиками своей матери. Вы принесёте ей свои извинения и никогда больше не будете склонять её к сексу. Иначе я вернусь и повторю урок. Запомнили, мисс Эриксон?
     Он был уже у порога, когда услышал её слабый хриплый голос...
     - Это ведь ты убил своего отца, правда?
     - Какая вы догадливая, мисс мэр! - ухмыльнулся Джек. - До свидания, вернее, прощайте!
     Джейн готовилась к встрече с Патрис, когда Джек вернулся домой. Она хотела пойти и по душам поговорить с начальницей, но ей не хватало смелости, так как грех инцеста жёг ей душу. Впрочем, недостаточно сильно, потому что стоило ей вновь увидеть сына, как внизу живота вновь возгоралось пламя, и руки сами стягивали обременявшую одежду. Джек нагнулся и нежно поцеловал её. Они забавлялись языками друг друга минуты три, пока не поняли, что больше не в силах выносить томление плоти. Джейн собственноручно отвела сына в спальню. Она расстегнула его брюки и встала на колени, чтобы сделать ему минет. Она делала это легко, со вкусом, и Джек быстро кончил. Он освободил мать от крошечного халатика и поставил раком. Он ввел палец в её узкий сфинктер, отметив, что отверстие у неё достаточно большое и разработанное, что облегчало его задачу.
     - Я хочу трахнуть тебя в жопу. Ты не возражаешь?
     - Да, милый, делай, как хочешь, только вставь посильнее. Я так скучала. Трахай меня, трахай, мой хороший! Да-да... Какой ты большой!
     Джек предусмотрительно смазал негнущийся отсосанный член вазелином (он видел о подобном в каком-то порнушном фильме) и вогнал его в мамин анус так, что яйца со смачным шлепком ударились о её пышные ягодицы. Джейн вскрикнула от боли, но вскоре боль сменилась жгучим наслаждением, которое постепенно перерастало в восхитительный оргазм. Джек спустил в её зад всё до капли, и обмякший съёжившийся член легко выскользнул из глубокого канала. Джек перевернул мать на спину и запечатлел на её губах нежный, как прикосновение мотылька, поцелуй.
     - Люблю тебя, - сказал он, глядя на её раскрасневшееся лицо.
     - И я, милый.
     - Пообещай, что мы всегда будем вместе, что бы ни случилось.

     - Что может случиться с нами теперь?.. Джек, ты что-то скрываешь?
     - Сегодня я говорил с Эриксон. Она больше не побеспокоит тебя.
     - Ты уверен? Она настоящая прилипала, от таких легко не отделаешься.
     - Она безопасна для нас.
     - Я очень рада. Ты мой герой, мой защитник.
     Джейн и Джек продолжают сексуальные отношения до сих пор. Они очень счастливы друг с другом. Джек поступил в калифорнийский университет. Джейн нашла работу референта в преуспевающей лос-анджелесской юридической конторе и планирует завести второго ребёнка, отцом которого будет её сын.

Звони скорее! Просто подними трубку и набери номер, всё остальное девушка сделает сама. У нас девушки на любой вкус - блондинки, брюнетки, рыжие, худенькие, полные, ... Скорее утоли свой секуальный голод! Вход »