Это зрелище сразу заставило Его потерять голову и чуть не потерять жизнь. В последний момент Он заметил березу, выросшую перед капотом как по волшебству, и отчаянным усилием рванул руль влево. Его спасло то, что дорога была сухая, а двигатель Его "опеля" достаточно мощным - надавив педаль газа, он вышел из заноса, зацепив дерево задним крылом. Но Он не думал ни о помятой машине, ни о том, что чудом не отправился на тот свет. Перед глазами по-прежнему была Она.
     Ему приходилось много ездить по стране, и на дорогах нередко встречались и профессиональные плечевые проститутки, и любительницы в поисках легкого заработка, и просто двинутые эксгибиционистки, ошалевшие от скучной деревенской жизни. Они задирали юбки, поворачивались к проезжающим машинам оголенным задом, распахивали пальто, демонстрировали груди. Женщины были молодые и не очень, красивые и безобразные, но всегда зрелые. Этой хулиганке было лет 11-12.
     Она сидела на высоком пне. Ноги Ее были широко расставлены, а мини-юбочка завернута до пояса, так что розовая щелочка была видна очень отчетливо. Когда Он инстинктивно нажал на тормоз, Она ехидно улыбнулась и провела по ней своим тоненьким пальчиком, отчего половые губы слегка приоткрылись. До Нее было не больше пяти метров и он ясно увидел, что там все влажно. Его член встал мгновенно - позже, вспоминая все произошедшее, Он удивлялся - никогда в Его жизни не бывало такой быстрой эрекции.
     Когда машина взвыла, унося Его от верной смерти, и скрежет сминаемого железа резко ударил по ушам, Она вспорхнула с пня и исчезла в лесу. Он плавно нажал на тормоз и остановился. В голове шумело, руки, всегда сухие, покрылись потом, член стоял колом. Он вылез из машины, зачем-то пнул колесо и пошел смотреть на повреждения.
     Отрихтовать крыло было невозможно - острый сучок, перед тем как сломаться, пропорол тонкий металл насквозь, и в кузове зияла большая рваная рана. Крыло, конечно, менять. Плюс покраска. Баксов триста.
     В душе Его поднялась черная злоба на эту малолетку, которая разом лишила Его половины зарплаты. Он копил на свой "опель-фронтера" как сумасшедший, на целых два года превратился в сущего скрягу, экономил буквально на всем, отвадил от себя приятелей, любивших посидеть с водочкой за хорошим столом, перестал дарить цветы своей любовнице. Потом Он искал надежных перекупщиков, торговался, требовал. Занимал недостающие деньги. И, наконец, стал счастливым обладателем сверкающего чуда немецкой техники. Сев за руль, он чувствовал себя новобрачным, впервые исполняющим супружеский долг. И, подобно новобрачному, ревновал свою машину к тем, кто владел ей до него.
     Но какая сучка! Злость не ослабила возбуждение, наоборот, Он представил себе, какое наслаждение разорвать на Ней одежду, хлестнуть по лицу и ворваться в Нее, разрывая ее девственную плеву, насиловать, грубо и грязно. Да, это была бы прекрасная месть.
     Но искать Ее в лесу, где ей наверняка знакома каждая тропинка, каждый куст, за которым Она могла бы укрыться, совершенно бесполезно. Сейчас Ему Ее не догнать. Что ж, Он подождет. А пока обследует окрестности.
     Он вошел в лес в том месте, где Она исчезла, и, старательно обходя заболоченные участки, принялся искать следы. Это было нетрудно. Дождь, прошедший накануне, изрядно промочил землю и отпечатки маленьких туфелек были хорошо видны на мокрой тропинке. Он пошел по следам, старательно примечая все. Тропинка петляла между кочками и большими гранитными валунами, остатками бог весть какой ледниковой эпохи. Внезапно Он понял, что эта дорожка - единственная, и только по ней Она могла скрыться от водителей, над которыми пошутила. Ее преимущество было только в скорости. Пока машина останавливалась, пока шофер, пылающий праведным гневом и иными, не слишком праведными чувствами, вылезал и устремлялся в погоню, Она была уже далеко. Значит, Ее можно перехватить.
     Тропинка привела Его на большую поляну, окруженную густым кустарником. Но за кустами не было видно деревьев, и Он понял, что лес кончился. Оглядевшись, Он увидел старую колею, вероятно, проделанную каким-нибудь трактором. Колея была неглубокой и у Него мелькнула мысль, что сюда вполне можно заехать на машине - как- никак "фронтера" - внедорожник. Неплохое место для засады.
     Следуя по колее, Он прошел полосу кустов и вышел в поле. Ни души. Он проследил взглядом колею - в поле она была почти незаметна - так, примятая трава, но метров через двести был выезд на вполне приличную грунтовку. Дорога привела Его к шоссе, обернувшись, Он увидел невдалеке свою машину, стоящую у обочины. И в голове Его сложился окончательный план действий.
     Разумеется, и речи быть не могло о том, чтобы действовать в тот же день. Хорошую иномарку с разодранным крылом остановит первый же гаишник. И, возможно, потребует открыть багажник. Если там он обнаружит девчонку: К тому же следовало приготовить место экзекуции. Он не хотел, чтобы это произошло второпях, наоборот, Он воображал, как будет наслаждаться Ее телом долгие часы, быть может, даже дни. И Он поехал готовиться.

     Она жила в небольшой деревеньке в трех километрах от автомобильной трассы. Отца своего Она никогда не видела - он умер от белой горячки, когда мать была на восьмом месяце. Мать Она помнила смутно - та пила не меньше отца и, пьяная, замерзла в сугробе, оставив Ее сиротой в четыре года. Воспитывала Ее тетка, двоюродная сестра матери, которая, казалось, не знала иных слов кроме матерных, а пила и гуляла не меньше мамаши. Кое-как Она отучилась три класса в сельской школе, где впервые познала интерес мужского пола к своей персоне. Как-то Гришка, двоечник и оболтус из седьмого класса, застал Ее в раздевалке, притиснул к стенке и положил ладонь на грудь. "Эх, да у тебя даже полапать нечего!" - сказал он разочарованно. Лапать действительно было еще нечего - бугорок только намечался, и лишь сосок мягким и маленьким конусом торчал наружу, обозначая под старым коротким платьицем зарождающуюся грудь. "Слышь, - сказал тогда Гришка, - а у тебя пизда без волос еще?" Она кивнула головой. Ей не было страшно, напротив, Гришкины приставания возбудили ее интерес. В теории Она уже знала, что происходит между мужчиной и женщиной, тетка не зря гуляла напропалую и частенько, возвращаясь пьяная от очередного мужика, рассказывала как было здорово. При этом строго предупреждала, чтобы раньше 18 Она ни с кем не смела ничего делать. Но ждать не хотелось. Теткины рассказы воспаляли воображение, и Гришкина пятерня пришлась как нельзя кстати. "Хочешь покажу?" - спросила Она. Гришка улыбнулся. "Давай показывай". "Только не трогай". "Ладно".
     Она сняла трусы и села верхом на скамейку. "Назад откинься, видно плохо" - буркнул Гришка. Она легла на спину и расставила ноги. "Видно?" "Классная писька" Гришка уже расстегивал штаны. "Не трогай, а то закричу!" "Да никто не будет тебя трогать, я подрочу только. Не каждый день такую пизду показывают. Может, сама его подрочишь?" Он показал ей член, красный и возбужденный. Она отказалась, но внимательно смотрела, что делает Гришка. Он кончил быстро, вытер ботинком пролившуюся на пол сперму и натянул штаны.
     Она была разочарована. Может, действительно стоило дать ему потрогать себя и подрочить его член? Ее очень возбудило, когда Гришка устремил взгляд между Ее ног и неотрывно смотрел туда, дергая рукой. Она поняла, что Ей нравится показывать свою щелку, нравится, когда глаза у парня становятся мутными и он теряет разум.
     Но нужно было соблюдать осторожность. В школе все бы стало известно очень быстро, слухи дошли бы до тетки, и та бы взгрела Ее на совесть, если бы узнала, что Она обнажается перед парнями. Да и парней-то было мало, и ни один из них Ей не нравился. Тогда она подумала о шоссе. Здесь она почти ничем не рисковала. Проезжающие водители обычно кричали Ей разные ругательства, от чего Она возбуждалась еще больше. Если же машина останавливалась, Она срывалась с пенька и что есть духу неслась по знакомой тропинке и пряталась в кустах, окружавших поляну. При этом Она чувствовала, как Ее щелочка наполняется влагой и гладила ее пальчиком.

     Один раз попался водитель. который не справился с управлением. Его черный джип занесло, ударило о березу, и Она поняла, что шутки плохи. Водитель оказался настырный, он последовал за Ней по тропинке и прошел в нескольких метрах от кустов, где Она застыла, затаив дыхание. Она видела его разгневанное лицо и заметила, как топорщатся джинсы. Когда Он ушел в поле, Она запустила внутрь пальчик и начала отчаянно тереть свою щелку, воображая, как дрочит Его член. В тот день она впервые в жизни кончила.

     Машину Ему починили быстро. Кузовщик оказался по совместительству и маляром, нужная краска нашлась на рынке, и через неделю Он уже забыл об аварии. Прошла и первая злость, но остались воспоминания о Ней, о Ее розовой щелочке, с которой Она играла пальчиком. Он решил, что обязательно овладеет Ей, сколько бы ни пришлось ждать и выслеживать. Он взял отпуск и снял на месяц дом в глухой деревне, где жили всего два старика, поставил им ящик водки, чтобы быть уверенным, что они ничего не вспомнят. Впрочем, дом стоял на отшибе, а старики и трезвые не очень интересовались новым дачником. Они подолгу рыбачили в озере, до которого было около трех километров, а возвращаясь с рыбалки, откупоривали очередную поллитровку. Этого им хватало, чтобы привести себя в нетранспортабельное состояние.
     День за днем Он приезжал на то место, где увидел Ее. Он уже изучил каждый кустик, каждое деревце, каждый гранитный валун, Он с секундомером пробежал по тропинке до поляны и проехал на своем "опеле". Измерения показали, что доехать до опушки Он успеет быстрее, чем Она добежит. К тому же у Него оставалось лишняя минута-полторы на то, чтобы сесть в засаду. Он обследовал окрестности, разглядывая их в армейский бинокль.
     Когда Она появилась в поле, Он заметил Ее сразу. Он понял, что Она явилась сюда не собирать ромашки, поэтому побежал к машине, вскочил в нее и рванул по шоссе, в ту сторону, откуда ехал в прошлый раз. Отъехав за поворот, развернулся, припарковался у обочины, встав так, чтобы с Ее пенька джипа видно не было и стал ждать. Ему повезло - шоссе было совершенно безлюдным.
     Она вышла из леса, огляделась и взгромоздилась на знакомый пенек, завернув юбочку. Он сел в машину, завелся и с силой нажал на педаль газа, так что покрышки завизжали, подняв облако песка с обочины.
     Она сидела точь-в-точь как в прошлый раз и поглаживала себя пальчиком. Он направил машину прямо на Нее, и ударил по тормозам. Она опрометью бросилась в лес, а Он, громко прокричав: "Я тебя догоню!", хлопнул дверцей и потихоньку, чтобы Она не услышала шум отъезжающей машины, а думала, что Он за Ней гонится, тронулся с места. На поляну Он въезжать не стал, оставив машину на поле за кустами. Тихо прокравшись на поляну Он забрался в кусты и, подняв холщовый мешок, стал ждать. Топот Ее башмачков Он скорее почувствовал, чем услышал. И как только Она выбежала с тропинки на поляну, бесшумно вышел из кустов и накинул ей на голову мешок.
     Она забилась в его руках, но Он был опытным борцом и Его захват практически парализовал Ее. Сбив Ее подсечкой на землю, он мгновенно скрутил руки припасенным скотчем. Она поняла, что сопротивляться бесполезно и затихла. Тогда Он для верности скрутил Ей ноги и на всякий случай затянул на шее завязки мешка. Теперь Она никуда не денется.
     Подогнав машину на поляну, Он открыл багажник. В багажнике стояла заранее припасенная коробка из-под огромного телевизора "Самсунг". Взяв Ее на руки, он опустил тело в коробку, заклеил коробку все тем же скотчем, захлопнул крышку багажника и сел за руль.
     Ему предстояло проехать около 15 км по безлюдному шоссе, но риск нарваться на гаишников все же был. Поэтому Он врубил музыку погромче на случай если девочка будет кричать и поехал исключительно аккуратно, стараясь не превышать скорость. Ему по-прежнему везло, и до своего домика в глухой деревне Ему удалось добраться не встретив ни души.
     Старики были на рыбалке. Он вытащил коробку из машины и отнес в дом. Тщательно запер двери, проверил занавески на окнах. Свет зажигать не стал, полумрак Его вполне устраивал. Она лежала тихо, вероятно испуг был слишком сильным.
     Распоров ножом скотч, скреплявший коробку он одним движением вытащил Ее и бросил на кровать. Она чуть шевельнулась и затихла. Он подошел, чтобы перерезать скотч на Ее ногах. От прикосновения холодной стали она дернулась, но через секунду почувствовала, что ее ноги свободны. Он рванул скотч, и она застонала, почувствовав, как вместе с клейкой ленты вырываются волоски на ногах.
     Он нацепил большие темные очки, наклеил усы, купленные в театральном магазине, нарумянил лицо. За щеки он заложил огромные куски жевательной резинки и посмотрел в зеркало. Да, в случае чего его трудно будет узнать. О том, что Она видела Его в первый раз на поляне, Он не догадывался.
     Он подошел к Ней, расшнуровал завязки мешка и сдернул его. Она лежала с закрытыми глазами и не шевелилась. Он продел ремень сквозь ее связанные руки и прицепил его к спинке кровати.
     - Эй, ты жива? - спросил Он громким шепотом.
     Она кивнула.
     - Страшно?
     Она снова кивнула.
     - Ладно, не бойся. Я тебя развяжу, только ты сначала меня выслушаешь. Если будешь хорошей девочкой, останешься жива-здорова. Поняла?
     - Да. Только не бейте меня.
     - Вот интерес-то бить тебя. Нет, малышка, мне от тебя другое надо. Догадываешься, что?
     - Да. Вы из-за меня машину разбили:
     - Значит, узнала меня?
     - Да, только вы тогда без усов были.
     Он сорвал усы и выплюнул жвачку.
     - Машину мне потом чинить пришлось. Много денег отдал, а все из-за тебя. Так что отрабатывать тебе придется, согласна?
     - Да.
     - Знаешь, я хотел тебя наказать, взять силой. А потом смотрю - у тебя писька влажная: Может, по доброй воле сговоримся? Так, чтобы не только у меня удовольствие было, но и у тебя? Я ведь не злой человек. Просто хочу тебя.

Звони скорее! Просто подними трубку и набери номер, всё остальное девушка сделает сама. У нас девушки на любой вкус - блондинки, брюнетки, рыжие, худенькие, полные, ... Скорее утоли свой секуальный голод! Вход »